Море (Айвазовский), А. Оппель
Музыкальная картина, посвящается Ивану Константиновичу Айвазовскому по случаю 50-летнего юбилея (1867)
Москва, А. Гутхейль, 1877—1896
«Там, где море вечно плещет...»
(Пушкин)
Старинные ноты для фортепиано
Море, музыкальная картина, посвящается Ивану Константиновичу Айвазовскому к его 50-летнему юбилею [1867], сочинение А. А. Оппель
Москва, собственность издателя А. Гутхейль (№ 4115), поставщика Двора Его Императорского Величества, выпуск 1877—1896 гг.
Необычное и авангардное для 1867 года сочинение, кажется, претендует на звание «первой русской импрессионистской фортепианной пьесы» — однако, в то время самого понятия «импрессионизм» ещё не было (оно появится лишь в 1874 году после художественной выставки в Париже; применительно же к музыке — ещё позднее). Автор пьесы Андрей Алексеевич Оппель, так сказать, предвосхитил [как бы] «прелюдию Дебюсси», когда самому Дебюсси исполнилось всего 5 лет.
Музыкальные пассажи — «морские волны» — расплывчато напоминают впечатления (impression) и образы (images) картин Айвазовского. Кроме того, в нотах нет указания метра и тактового деления (такты появляются лишь ненадолго в конце) — кстати, этот импрессионистский музыкальный приём использовал Эрик Сати лишь двадцатью или тридцатью годами позднее.
Иллюстратор же обложки (Т. С.) и вовсе не стал утруждать себя изобретением импрессионизма; он, возможно, попытался изобразить нечто похожее на известную картину Айвазовского (в соавторстве с Репиным) «Пушкин прощается с Чёрным морем». Вместо Пушкина, однако же, на скалах обнаруживается сам великий маринист — «Айвазян Феодосийский», который вовсе ни с чем не прощается, а, наоборот, твёрдым взглядом повелителя морей управляет движением волн.
О Пушкине напоминает строка великого поэта из стихотворения «Талисман»; очевидно (по замыслу иллюстратора), эту надпись на скале оставил сам Александр Сергеевич, соблаговоливший уступить своё место Ивану Константиновичу.
Там, где море вечно плещет
На пустынные скалы́,
Где луна теплее блещет
В сладкий час вечерней мглы,
Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман,
Там волшебница, ласкаясь,
Мне вручила талисман.
И, ласкаясь, говорила:
«Сохрани мой талисман:
В нем таинственная сила!
Он тебе любовью дан.
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман.
И богатствами Востока
Он тебя не одарит,
И поклонников пророка
Он тебе не покорит;
И тебя на лоно друга,
От печальных чуждых стран,
В край родной на север с юга
Не умчит мой талисман...
Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют не любя —
Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!»
