«Ярость по поводу утерянного гроша», рондо, Бетховен

Старинные ноты для фортепиано

        Рондо-каприччио (Ярость по поводу утерянного гроша), Людвиг ван Бетховен, опус 129, редакция Хартхан [Юргенсон], [с автографом Эмиля Гилельса]

        Москва, ОГИЗ-МУЗГИЗ, из серии II Фортепианные пьесы русских композиторов, выпуск 1931 года.

Совершенно обычные с виду ноты совершенно необычны тем, что принадлежали Эмилю Гилельсу, величайшему из пианистов XX века.

        16-летний Эмиль оставил надписи карандашом в двух местах на обложке: «Миля Гилельс, Одесса, 6/I 33 г.» и ниже — подпись. Очевидно, что всё это происходило во время учебы Гилельса в Одесской консерватории, которую пианист закончил в 1935 году.

«Рондо а каприччио»  Бетховена, несмотря на внушительный номер опуса, сочинено, вероятно, ещё довольно молодым композитором в 1795—1797 годах. Легенда гласит, что рассеянный Людвиг-ван, потеряв деньги на улице, разозлившись, вдруг необычайно вдохновился и сочинил эдакое «разухабистое» рондо.

        Разрекламированный издателями XIX века подзаголовок — «Ярость (плач) по поводу потерянного гроша» — скорее всего, взят из мемуаров Шиндлера (секретаря и биографа Бетховена), который всего лишь описывал характер этой музыки, сравнивая её с игрой «в копеечку» венских уличных хулиганов. Сам автор назвал пьесу Alla Ingharese quasi un Capriccio — «По-венгерски, как-бы каприччио», однако, это оригинальное название не прижилось.

        Интересно, что МУЗГИЗ, выпуская ноты, причислил Бетховена к «русским композиторам» (с чем, кстати, трудно не согласиться). Конечно, бунтарский и титанический дух великого классика как нельзя лучше соответствовал стремительной советской эпохе 1920—1930-х, ставившей целью построение идеального общества будущего.

        Издание повторяет дореволюционный выпуск Юргенсона в редакции Хартхана (19393 VIII №19). Отсутствует последняя страница; в файле она восстановлена из текста немецкой редакции Келлера.