Sourire d'Amour, valse, P. Gross, opus 12

Le Souffle du Zephyr, H. Labadie, opus 22

Chansons de Noces, E. Strauss, opus 290

Weltvergessen, N. Artemjew, opus 226

Am azurblauen Strande, H. Labadie, opus 89

Tanzcandidaten, E. Strauss, opus 293

Santjago, valse espagnole, A. Corbin

Champagner-Wellen, G. de Bottari, opus 30

2-è valse roumaine, Souvenir de Cotrocheni, G. S. Padureanu

Rezidenzleben, N. Subow [Nicolas Zouboff], opus 22

Lawn Tennis, F. Sabathil, opus 95

Старинные ноты для фортепиано

       Альбом новых [старинных] вальсов

       Содержание:

Улыбка любви, вальс, П. Гросс, опус 12

Дуновение зефира, И. Лабади, опус 92

Свадебные звуки, Э. Штраус, опус 290

Забудь весь мир! Вальс из любимых мотивов, Николай Артемьев, опус 226 (на темы: А там ерунда, Задремал тихий сад, Le vin de Marsala, Indian Summer, Après le Bal)

На Лазурном берегу, И. Лабади, опус 89

Наши кавалеры, Э. Штраус, опус 293

Сантьяго, испанский вальс, А. Корбин

Шампанские волны, Джованни де Ботари, опус 30

Второй Румынский вальс, Котроченский сувенир, Ж. Падуреану

Столичная жизнь, Николай Зубов, опус 22, посвящается Алексею Львовичу Батюшкову

Лаун-теннис, Фердинанд Забатиль, опус 95

        Санкт-Петербург, издатель Юлий Генрих Циммерман, выпуск между 1898 и 1901 годами.

Превосходный нотный альбом, выпуск которого предпринял петербургский издатель Циммерман в 1898 году, содержит самые популярные вальсы 1890-х годов, ранее изданные по отдельности.

        Великолепный концертный вальс «Столичная жизнь» принадлежит перу русского композитора Николая Зубова, который не знал (или не признавал) нотной грамоты и сочинял музыку на слух (собственно, пера в руках он и не держал); он же — автор многих романсов из репертуара знаменитой певицы Анастасии Вяльцевой.

        Улыбка любви, Дуновение зефира, На Лазурном берегу — «модные» салонные вальсы забытых русских композиторов Гросса и Лабади. Современному человеку уже трудно понять, что же такое «дуновение зефира», однако, все гимназистки-отличницы XIX века твёрдо знали: зефир — это древнегреческий ветер, а не какие-то коробки из супермаркета.

        Вальс Забудь весь мир!  (Артемьев) не что иное, как попурри из нескольких популярных мелодий, в числе которых — После бала  Чарльза Харриса.

        Две пьесы — Свадебные звуки  и Наши кавалеры — вальсы Штрауса, но какого Штрауса? Ситуация с большим количеством Штраусов и вальсов Штраусов привела к тому, что все в них запутались и ясно одно: Штраус он и есть Штраус.  Очевидно, всё же, что здесь — Эдуард Штраус, один из трёх композиторов-сыновей Иоганна Штрауса (отца), отца-основателя всех Штраусов.

        Сборник заканчивается «десертом» — очаровательнейшим вальсом Лаун-теннис  австрийского композитора Ferdinand Sabathil  (Забатиль), который, очевидно, сделал попытку музыкально изобразить игру в теннис, и получилось смешно. Пьеса наполнена  интонациями какого-то «чисто английского» юмора — музыка напоминает нечто из похождений Троих в лодке, не считая собаки.  Почему именно лаун-теннис? — да потому, что настоящий джентльмен никогда не играет (в) просто теннис.