Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
Фокстроты Матвея Блантера
1920-х годов:
«Джон Грей» и Компания
1920-х годов:
«Джон Грей» и Компания
Джон Грей, Селим, Форест-чарльстон, Багдад, Спринт-шимми, Сэйлинг
Matvey Blanter's foxtrots: John Gray, Selim, Forest, Sprint, Fujiyama, Sailing, Baghdad
Matvey Blanter's foxtrots: John Gray, Selim, Forest, Sprint, Fujiyama, Sailing, Baghdad
«Джон Грей»
фокстрот, Матвей Блантер
фокстрот, Матвей Блантер
Москва, собственность автора, издательство МОНО, Кузнецкий мост, 12, исполняется с успехом Михаилом Гаркави,
первое издание
первое издание
Выпуск 1923 года
«Селим»
фокстрот, М. Блантер
фокстрот, М. Блантер
Ленинград [Санкт-Петербург], издание автора, Нотопечатня имени товарища Зиновьева издательства «Лен. Правда», ул. Социалистическая, дом 14 (заказ № 5427),
первое издание
первое издание
Выпуск 1927 года
«Форест»
чарльстон, М. Блантер
чарльстон, М. Блантер
Ленинград, издание автора, Нотопечатня имени товарища Зиновьева издательства «Лен. Правда», ул. Социалистическая, дом 14 (заказ № 5620),
первое издание
первое издание
Выпуск 1927 года
«Спринт»
шимми уан-степ, М. Блантер
шимми уан-степ, М. Блантер
Москва, [издание автора?], склад издания Музторг МОНО, Кузнецкий мост, 12, пьеса из репертуара Московского камерного балета в постановке Касьяна Голейзовского
Выпуск 1924 года
«Фузияма»
фокстрот, М. Блантер
фокстрот, М. Блантер
Москва, издание автора, из репертуара театра «Павлиний хвост», слова К. Подревского, художник обложки Е. Гольштейн
Выпуск 1926 года
«Багдад»
восточный фокстрот, М. Блантер
восточный фокстрот, М. Блантер
Москва, собственность автора, склад издания МОНО (Зак. № 73), Кузнецкий мост, 12, исполняется с успехом Михаилом Гаркави, первое издание
Выпуск 1923 года
«Джон Грей» — фокстрот № 1 в СССР
Один из первых фокстротов эпохи СССР «Джон Грэй» был сочинен в 1920—1923 гг. молодым Блантером — будущим «титаном» советской песни, лауреатом Сталинской премии, автором знаменитой «Катюши» и «Футбольного марша». Весёлая песенка звучала в одном из спектаклей московского театра «Мастерская Фореггера» (Мастфор), репертуар которого состоял из сатирических буффонад, высмеивавших устаревший, «весь покрытый плесенью» буржуазный образ жизни.
Ноты были изданы в 1923-м, когда автор стал популярным и его музыка «вырвалась» за пределы театральной сцены. Песенку исполнял Михаил Гаркави — весёлый конферансье, выступавший на советской эстраде более 40 лет (его портрет изображён на обложке).
«Джон Грей» написан в модном для начала XX века жанре «бананово-лимонно-сингапурной» популярной музыки. Лёгкий текст (автор — Владимир Масс) описывает юмористические приключения парочки влюблённых — Джона и Кэт:
Ноты были изданы в 1923-м, когда автор стал популярным и его музыка «вырвалась» за пределы театральной сцены. Песенку исполнял Михаил Гаркави — весёлый конферансье, выступавший на советской эстраде более 40 лет (его портрет изображён на обложке).
«Джон Грей» написан в модном для начала XX века жанре «бананово-лимонно-сингапурной» популярной музыки. Лёгкий текст (автор — Владимир Масс) описывает юмористические приключения парочки влюблённых — Джона и Кэт:
Джон Грей был всех смелее,
Кэтти была прекрасна. Страстно
Влюбился Джон Грей в Кэтти. Как-то,
Факта не в силах скрыть,
Свой пыл он ей изложил,
Но Кэт сказала: «Нет».
«Грей, брось ты шутки эти,
Нет, ни за что на свете! Дети
Вдруг пойдут у нас на грех с тобой! Ой!
Нет ни за что на свете,
Могут случиться дети,
Нет, нет», — сказала Кэт.
Данное (первое) издание не содержит слов. Возможно, отдельный листок с текстом был выпущен позднее или же он просто потерялся. Карандашный портрет Гаркави в модной ленинско-пролетарской кепке, видимо, рассчитан на популярную узнаваемость этого артиста (или кепки?) у тогдашней московской публики.
Интересно, что писатель Александр Грин в апреле 1921 года завершил свой знаменитый роман-феерию «Алые паруса», главный герой которого — тоже Грей — отважный и благородный капитан Артур Грей. Совпадение с названием пьесы Блантера, очевидно, случайное. Грин начал книгу (сначала — «Красные паруса») во время службы в Красной Армии (1918—1919) и закончил в Петрограде в писательском общежитии. Отдельно вторая глава «Грэй» была впервые опубликована в мае 1922 года; весь роман — в 1923 году, почти одновременно с выпуском фокстрота Блантера.
«Если Цезарь находил, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, то Артур Грэй мог не завидовать Цезарю в отношении его мудрого желания. Он родился капитаном, хотел быть им и стал им.» («Алые паруса», вторая глава).
Кэтти была прекрасна. Страстно
Влюбился Джон Грей в Кэтти. Как-то,
Факта не в силах скрыть,
Свой пыл он ей изложил,
Но Кэт сказала: «Нет».
«Грей, брось ты шутки эти,
Нет, ни за что на свете! Дети
Вдруг пойдут у нас на грех с тобой! Ой!
Нет ни за что на свете,
Могут случиться дети,
Нет, нет», — сказала Кэт.
Данное (первое) издание не содержит слов. Возможно, отдельный листок с текстом был выпущен позднее или же он просто потерялся. Карандашный портрет Гаркави в модной ленинско-пролетарской кепке, видимо, рассчитан на популярную узнаваемость этого артиста (или кепки?) у тогдашней московской публики.
Интересно, что писатель Александр Грин в апреле 1921 года завершил свой знаменитый роман-феерию «Алые паруса», главный герой которого — тоже Грей — отважный и благородный капитан Артур Грей. Совпадение с названием пьесы Блантера, очевидно, случайное. Грин начал книгу (сначала — «Красные паруса») во время службы в Красной Армии (1918—1919) и закончил в Петрограде в писательском общежитии. Отдельно вторая глава «Грэй» была впервые опубликована в мае 1922 года; весь роман — в 1923 году, почти одновременно с выпуском фокстрота Блантера.
«Если Цезарь находил, что лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, то Артур Грэй мог не завидовать Цезарю в отношении его мудрого желания. Он родился капитаном, хотел быть им и стал им.» («Алые паруса», вторая глава).
Андрей Миронов танцует и поёт «Джона Грея»
в телевизионном фильме «Я возвращаю ваш портрет...» (СССР, 1983)
«Селим» — от «султана» советских фокстротов
Великолепная пьеса из серии ленинградских сочинений Блантера (период 1926—1927) сочетает в себе (казалось бы) совершенно разное: свежий дух новой советской музыки, стиль «novelty» («новый рэгтайм») и необычные ориентально-гипнотические мотивы. Экзотически-восточное название отсылает к имени знаменитых султанов Османской империи; впрочем, на обложке под надписью «Селим» размещён фотопортрет самого автора — (неужели?) ну конечно: Блантер — это и есть великий и всемогущий «султан советских фокстротов»!
Забавно, что в кабинете Дмитрия Шостаковича портрет Блантера располагался рядом с портретом Бетховена. Шостакович так объяснял это соседство: «А, так это Мотя принёс свой портрет и повесил. Ну и пусть висит» (интересно, висит ли он там до сих пор?).
Забавно, что в кабинете Дмитрия Шостаковича портрет Блантера располагался рядом с портретом Бетховена. Шостакович так объяснял это соседство: «А, так это Мотя принёс свой портрет и повесил. Ну и пусть висит» (интересно, висит ли он там до сих пор?).
«Спринт-шимми-уан-степ»
На музыку Блантера балетмейстер Касьян Голейзовский поставил один из спектаклей театра «Московский камерный балет». Нотный выпуск 1924 года представляет, очевидно, самый популярный танец из этой постановки — «Спринт» с подзаголовками «уан-степ» (на обложке) и «шимми» (в нотном тексте).
На авангардном чёрно-белом рисунке неизвестного художника — танцовщица Вера Друцкая в эффектном сценическом образе. Модные глазки, носик и губки («сексапил № 4»!) увенчаны дизайнерским апофеозом стиля 1920-х — невообразимой шляпкой с торчащими «солнечными батареями» (на фоне чёрного диска!) — прообразом будущих советских космических аппаратов, сфотографировавших впервые обратную сторону Луны.
Танец «шимми» (запрещённый за «вульгарность» в некоторых отсталых штатах Америки) — разновидность популярного в 1920-х гг. уан-степа: двигаясь в темпе one-step, нужно быстро по очереди двигать то одним, то другим плечом вперёд-назад. Особо смелая и одарённая парочка шимми-стэперов может даже пощекотать друг друга своими вибрирующими плечами.
Кстати говоря, с творчеством Голейзовского знакомы почти все: именно он — хореограф танцевальных номеров в культовых советских фильмах «Цирк» (1936) и «Весна» (1947) режиссёра Григория Александрова.
На авангардном чёрно-белом рисунке неизвестного художника — танцовщица Вера Друцкая в эффектном сценическом образе. Модные глазки, носик и губки («сексапил № 4»!) увенчаны дизайнерским апофеозом стиля 1920-х — невообразимой шляпкой с торчащими «солнечными батареями» (на фоне чёрного диска!) — прообразом будущих советских космических аппаратов, сфотографировавших впервые обратную сторону Луны.
Танец «шимми» (запрещённый за «вульгарность» в некоторых отсталых штатах Америки) — разновидность популярного в 1920-х гг. уан-степа: двигаясь в темпе one-step, нужно быстро по очереди двигать то одним, то другим плечом вперёд-назад. Особо смелая и одарённая парочка шимми-стэперов может даже пощекотать друг друга своими вибрирующими плечами.
Кстати говоря, с творчеством Голейзовского знакомы почти все: именно он — хореограф танцевальных номеров в культовых советских фильмах «Цирк» (1936) и «Весна» (1947) режиссёра Григория Александрова.
«Форест-чарльстон»
В кино-шедевре Карена Шахназарова «Мы из джаза» (Мосфильм, 1983; действие происходит в 1926 году) есть интересные эпизоды с участием заграничной джазовой певицы Клементины Фернандес (роль великолепной Ларисы Долиной), приехавшей в СССР на гастроли.
Возможно, аналогичный случай произошёл в 1926—1927 гг., когда Блантер руководил музыкальной частью Ленинградского театра сатиры.
На нотной обложке 1927 года — фотопортрет чернокожей девушки (певицы? актрисы?) с именем «М. Форест»; и пьеса названа так же — «Форест-чарльстон». В мелодических модуляциях чувствуется какой-то экзотичный африканский (или американский?) музыкальный «флёр»; однако, этот легкомысленный «дымок» исходит из крепко сложенного ленинградского ритма, — кажется, это запах свежесваренного кофе, смешавшийся с ароматом льда замёрзшей Невы.
Возможно, аналогичный случай произошёл в 1926—1927 гг., когда Блантер руководил музыкальной частью Ленинградского театра сатиры.
На нотной обложке 1927 года — фотопортрет чернокожей девушки (певицы? актрисы?) с именем «М. Форест»; и пьеса названа так же — «Форест-чарльстон». В мелодических модуляциях чувствуется какой-то экзотичный африканский (или американский?) музыкальный «флёр»; однако, этот легкомысленный «дымок» исходит из крепко сложенного ленинградского ритма, — кажется, это запах свежесваренного кофе, смешавшийся с ароматом льда замёрзшей Невы.
«Багдад», восточная мелодия-фокстрот
В данном случае слова К. Подревского можно отбросить (или написать новые) — текст песенки совершенно неудачный — так, ерунда, очевидно, рассчитанная на изрядно подвыпивших «нэпманов». Музыка же (впрочем, как всегда у Блантера) замечательна.
Ноты составлены так, что пьесу можно сыграть как сольную фортепианную миниатюру; звуки подсказывают некоторые музыкальные намёки на сказочную арабскую экзотичность.
Ноты составлены так, что пьесу можно сыграть как сольную фортепианную миниатюру; звуки подсказывают некоторые музыкальные намёки на сказочную арабскую экзотичность.