Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
Старинные русские ноты
золотого века фортепиано
«Альбом новых вальсов»
издателя Юлия Генриха Циммермана
в Санкт-Петербурге
издателя Юлия Генриха Циммермана
в Санкт-Петербурге
Вальдтейфеля, Штрауса, Лабади, Сивачева, Гросса, Дж. де Ботари и др.
Санкт-Петербург, собственность издателя Юлий Генрих Циммерман
Дозволено цензурой 8 октября 1898 года
Российские авторы:
Титул и оглавление
«Улыбка любви», вальс, Пётр Петрович Гросс
«Дуновение зефира», вальс, Ипполит Львович Лабади
«На Лазоревом берегу», Ипполит Лабади
«Шампанские волны», Джованни де Ботари
«Столичная жизнь», Николай Зубов
«Забудь весь мир!», вальс-попурри, Николай Артемьев
Заграничные авторы:
«Свадебные звуки», вальс, Эдуард Штраус
«Сантьяго», Корбин
«Котроченский сувенир», Падуреану
«Лаун-теннис», вальс, Фердинанд Забатиль
Превосходный нотный альбом, выпуск которого предпринял петербургский издатель Циммерман в 1898 году, содержит самые популярные вальсы 1890-х годов, ранее изданные по отдельности.
Великолепный концертный вальс «Столичная жизнь» принадлежит перу русского композитора Николая Зубова, который не знал (или не признавал) нотной грамоты и сочинял музыку на слух (собственно, пера в руках он и не держал); он же — автор многих романсов из репертуара знаменитой певицы Анастасии Вяльцевой.
«Улыбка любви», «Дуновение зефира», «На Лазурном берегу», «Шампанские волны» — модные салонные вальсы российских композиторов Петра Гросса, Ипполита Лабади и Джованни де Ботари (последний взял себе эффектный «итальянский» псевдоним). Кстати, современному человеку уже трудно понять, что же такое «дуновение зефира», однако, все гимназистки-отличницы XIX века твёрдо знали: зефир — это древнегреческий ветер, а не какие-то коробки из супермаркета. Очаровательнейший вальс «Дуновение зефира» (Ипполит Лабади) — жемчужина данного сборника.
Вальс «Забудь весь мир!» (Артемьев) не что иное, как попурри из нескольких популярных мелодий, в числе которых — «После бала» американца Чарльза Харриса.
Две пьесы — «Свадебные звуки» и «Наши кавалеры» — вальсы Штрауса, но какого Штрауса? Ситуация с большим количеством Штраусов и вальсов Штраусов привела к тому, что все в них запутались и ясно одно: Штраус он и есть Штраус. Очевидно, всё же, что здесь — Эдуард Штраус, один из трёх композиторов-сыновей Иоганна Штрауса (отца), отца-основателя всех Штраусов.
Сборник заканчивается «десертом» — очаровательнейшим вальсом «Лаун-теннис» австрийского композитора Ferdinand Sabathil (Забатиль), который, очевидно, сделал попытку музыкально изобразить игру в теннис, и получилось смешно. Пьеса наполнена интонациями какого-то «чисто английского» юмора — музыка напоминает нечто из похождений «Троих в лодке, не считая собаки». Почему именно лаун-теннис? — да потому, что настоящий джентльмен никогда не играет (в) просто теннис.
Великолепный концертный вальс «Столичная жизнь» принадлежит перу русского композитора Николая Зубова, который не знал (или не признавал) нотной грамоты и сочинял музыку на слух (собственно, пера в руках он и не держал); он же — автор многих романсов из репертуара знаменитой певицы Анастасии Вяльцевой.
«Улыбка любви», «Дуновение зефира», «На Лазурном берегу», «Шампанские волны» — модные салонные вальсы российских композиторов Петра Гросса, Ипполита Лабади и Джованни де Ботари (последний взял себе эффектный «итальянский» псевдоним). Кстати, современному человеку уже трудно понять, что же такое «дуновение зефира», однако, все гимназистки-отличницы XIX века твёрдо знали: зефир — это древнегреческий ветер, а не какие-то коробки из супермаркета. Очаровательнейший вальс «Дуновение зефира» (Ипполит Лабади) — жемчужина данного сборника.
Вальс «Забудь весь мир!» (Артемьев) не что иное, как попурри из нескольких популярных мелодий, в числе которых — «После бала» американца Чарльза Харриса.
Две пьесы — «Свадебные звуки» и «Наши кавалеры» — вальсы Штрауса, но какого Штрауса? Ситуация с большим количеством Штраусов и вальсов Штраусов привела к тому, что все в них запутались и ясно одно: Штраус он и есть Штраус. Очевидно, всё же, что здесь — Эдуард Штраус, один из трёх композиторов-сыновей Иоганна Штрауса (отца), отца-основателя всех Штраусов.
Сборник заканчивается «десертом» — очаровательнейшим вальсом «Лаун-теннис» австрийского композитора Ferdinand Sabathil (Забатиль), который, очевидно, сделал попытку музыкально изобразить игру в теннис, и получилось смешно. Пьеса наполнена интонациями какого-то «чисто английского» юмора — музыка напоминает нечто из похождений «Троих в лодке, не считая собаки». Почему именно лаун-теннис? — да потому, что настоящий джентльмен никогда не играет (в) просто теннис.